|
 Джереми и Мирада - пара в зарегистрированном браке - делали упражнение, которое включало в себя отталкивание друг от друга с упором на ладони, чтобы настроиться на свою агрессию. Мирада очень расстроилась после выполнения упражнения. Она говорила о том, что чувствует себя в отношениях очень разозленной и что она застряла в модели общения с Джереми. Когда что-нибудь было важным для нее, он обычно шутил и смеялся. Ее это раздражало и она совсем не ощущала себя понятой. Поэтому я расположил их лицом к лицу и попросил ее сказать ему: "Сейчас я тебя ненавижу". На самом деле это очень личное и затрагивающее заявление, с точки зрения Gestalt. В нем нет обвинения в отношении другой стороны, есть информация о себе, и оно понятное и чистое. Она сделала так, и он разразился смехом. В другое время такое утверждение могло бы быть приглашением к совместному веселому времяпровождению, но в контексте непосредственного и важного выражения чувства оно может переживаться как уничижительное, или как "дефлексия" согласно терминологии Gestalt. Его юмор маскировал его подлежащий дискомфорт в связи с ее злостью, и это преобладало в его способности оставаться с ней в этом месте. Поэтому я поддерживал его, помогая ему сделать правильный вдох в его живот, расслабить свою челюсть, и подбадривал его, выражая ему свое понимание того, насколько непросто для него было оставаться с ней в этом месте, быть переполненным чувствами и т.п. Ему трудно было сохранять присутствие, и каждый раз, когда он смеялся, Мирада становилась все более разъяренной, отмечая, что именно это и происходило в их отношениях. При значительной доле поддержки и ободрения с моей стороны он смог оставаться серьезным; после чего я попросил ее повторять ему утверждение "Сейчас я тебя ненавижу" очень прямолинейно. Она интенсивно делала это в течение нескольких минут. Когда она почувствовала, что в достаточной мере понята в этом месте и что ей удалось полностью выразить себя, она смягчилась и сказала ему, что боялась показать ему, насколько это злило ее - он бы ее оставил. Я попросил его разубедить ее и сказать, что это не так. Он стал рассказывать ей, что чувствовал себя в опасности из-за того, что она может оставить его, но я прервал его - она еще не завершила полностью и у нее пока не было возможности услышать его, пока она не завершит. Она начала успокаиваться, а затем стала говорить ему о том, как сильно она его любит. Затем он смог говорить с ней о его чувствах. Эта связь между ними была сильной, глубокой и осязаемой. В Gestalt нас интересует поддержание подлинного и ясного контакта. Когда такой контакт достигнут, все остальное следует из него. Для того, чтобы установить такой контакт, людям необходима как эмоциональная поддержка, наставление в навыках, так и сдерживание.
 Когда кто-либо поднимает множество вопросов, нам нужно быть открытыми к этому человеку, пытаясь найти что-нибудь "образное", согласно терминологии Gestalt, - какая-нибудь отдельная тема, которая содержит в себе наиболее явную энергию.
То, что обратило на себя внимание в общении с Тревором, было связано с его жизнью сейчас. У него присутствовал сильный духовный интерес, а в прошлом он даже думал стать монахом. Сейчас он был в повторном браке, у него был ребенок, и он был очень предан своей семье.
Тем не менее он не чувствовал успокоения. Другой полярностью, которая возникла в его устоявшейся семейной жизни, были "горы". По мере того, как мы исследовали это понятие, стало понятным, что они представляли собой зов природы, более простую жизнь, высадку дерева, чувство взаимосвязи с землей, время для духовных упражнений.
В Gestalt нам очень интересны полярности, в особенности тогда, когда они "расходятся". Мы работаем над увеличением осведомленности и участия с обеих сторон.
Поэтому я изучил его чувства с двух сторон: его семейная жизнь и зов гор. Его устраивал его выбор начать другую семью, но все же он продолжал чувствовать себя неудовлетворенным, неуспокоившимся.
Стало понятным то, что он не смог в полной мере перенастроить себя на ту жизнь, которую он выбрал: он присутствовал в ней отчасти, а другая часть его сердца была с другой мечтой.
Я провел с ним некоторое время, чтобы объяснить ему, насколько хорошо я понимал его томление и то, что я в прошлом пережил подобное чувство в своем собственном варианте. Такие соединяющие людей утверждения являются важными элементами в терапии Gestalt - не в качестве эмфатического метода, но в качестве подлинного утверждения об общих человеческих чертах, которые мы разделяем.
Я поделился своими чувствами по поводу духовности, природы, семейной жизни, по поводу потери своего образа монаха в будущем. Мы сидели в глубокой тишине в течение многих минут. Сказать в тот момент было нечего. Я не мог помочь ему; он сделал свой выбор, и присутствовали последствия этого выбора. Это не было чем-то хорошим или плохим. Это было одновременно болезненным и приятным. В этом была и потеря, и приобретение. Здесь ничем нельзя было помочь; не было проблемы, которую нужно было решить; не существовало идеи, подлежащей интерпретации, которую можно было бы высказать.
Это было просто встречей.
Затем что-то для нас обоих изменилось в этом молчании.
Он меня поблагодарил. Этого было достаточно.
Существуют моменты в терапии, когда можно разговаривать, помогать, исследовать. И моменты, когда нужно просто оставаться с тем, что есть. Оставаться с другим человеком в том месте, в котором нет решения.
Опыт был эмоционально очень глубоким, и мы оба были глубоко затронуты. Тревор чувствовал себя понятым и удовлетворенным в полной мере.
 Как только Анабель начала говорить, я почувствовал себя неловко. Она определенно хотела рассказать ее "историю", о том, как ее сбивали с толку различными способами, как она доблестно пыталась помочь другим в семье и т.п. Я поймал себя на том, что у меня закончилось терпение и я особо не хотел слушать ее. Я мог видеть, как она просто говорит, заполняет пространство, при этом особо не позволяя мне участвовать - казалось, ее желанием было просто жаловаться.
Спустя некоторое время она задала бы мне вопрос относительно своей истории. Но снова я почувствовал себя некомфортно, так как у нее, казалось, было много вопросов, и они превращали меня в своего рода эксперта для разрешения ее ситуации.
Однако я ничего не сказал о своих чувствах. Я болтал с ней, но уклонялся отвечать на все ее вопросы, и попросил ее вместо этого превратить все ее вопросы в утверждения.
Это распространенный прием в Gestalt, так как зачастую постановка вопросов является способом ухода от ответственности или способом показаться в отношениях. Утверждения позволяют человеку владеть самим собой, своими чувствами и желаниями более непосредственным способом. Я ничего не сказал, потому что настроился на свои собственные реакции и хотел понять самого себя лучшим образом в этой позиции. Я сидел со своими собственными чувствами и пытался понять, какой опыт я приобрел.
Каждый раз, когда Анабель начинала говорить, она это делала в одной и той же манере, и у меня возникали те же самые реакции, включая мою просьбу превратить вопросы в утверждения.
Это все, что я смог сделать, чтобы нарушить модель беседы, и я не желал окунаться в ту роль, которую она предлагала мне - выдающегося и мудрого человека.
Однако этого было достаточно, чтобы заинтриговать ее. Через ее возвращение к собственному опыту создавался другой опыт, но поскольку я делал это нейтральным способом, она получила способность замечать свои чувства лучшим образом.
Я обсуждал подлинность. Внезапно она спросила: "Я бы хотела получить честный отзыв о себе, что ты думаешь обо мне?"
Я вздохнул, так как это было началом для углубления отношений, но между тем я должен был продолжать осторожно, так как я понимал чувствительность, которая также присутствовала параллельно этой проблеме. Эта та проблема, которой я хотел заняться, так как я считал эту проблему более подлинной.
Так как я сидел вместе с моим собственным опытом в течение некоторого времени, пока я был с ней, я смог назвать некоторые вещи, прямо не касающиеся ее, но имеющие отношение к моему собственному опыту.
Я сказал ей: "Каждый раз, когда я начинаю говорить с тобой, я испытываю чувство, как будто меня призывают быть скрытным, соглашаться с тобой, разделить с тобой твой взгляд на твою семью и на то, как с тобой обращались. Я чувствую себя неуютно от этого, потому что я не хочу отталкивать тебя, но также я не желаю присоединяться к тебе."
Это был способ рассказать о моем собственном подлинном опыте таким образом, чтобы оставить ей пространство для поиска себя в ответе. Это было моей попыткой предоставить отзыв без укора, что очень важно.
Анабель широко улыбнулась. Она ответила: "спасибо. Другие тоже говорили мне это, но так понятно, как у вас, ни у кого не получалось. Я понимаю, о чем вы говорите. Я выгляжу так, как будто пытаюсь перетянуть людей на свою сторону."
После чего у нас была очень искренняя и ценная беседа. Я заметил, что есть и другие способы быть скрытным - это можно делать в игровой форме. как дети, которые играют в игру. Мы исследовали ряд сторон этой проблемы и Анабель заметно расслабилась, как и я! В моем опыте случилась перемена, после того, как я смог описать свой опыт. Она почувствовала, что значит быть замеченной.
Это и есть тот самый контакт "я-ты", который мы ищем в Gestalt, и который является базисом для углубления отношений.
Венди говорила о том, что хочет найти партнера. Она была разведена и занималась свои бизнесом. Она рассказывала о том, насколько нетерпеливой она была по отношению к своим сотрудникам, и что она держалась очень по-деловому и никогда не показывала свою уязвимость. Она сопоставляла это с тем терпением, которое она видела во мне. Я обсуждал проблемы власти с ней: способность вести себя по-деловому и прямолинейно; удовольствие от того, что все держишь под контролем; быть начальником. Она вылядела очень сонной, пока я говорил, играла со своей рукой, напоминая мне маленькую девочку. Я спросил ее, в каком возрасте она себя ощущает. Она ответила - 10 лет, и я попросил рассказать мне о том, что произошло, когда она была в этом возрасте. Я заинтересовался проблемой терпения в ее семье. Ее отец шлепал ее, когда ей было 10 лет, так как ее оценки в школе снижались. Он фактически регулярно избивал ее младшего брата. Но на людях он был терпеливым человеком, у которого было время на других. Я обратил ее внимание на то, что то терпение, которое она увидела во мне, как в терапевте, могло оттолкнуть ее, так как возникал вопрос: взорвусь ли я как ее отец? Она согласилась. Она сказала, что проблема была в том, что у нее не было особого доверия к мужчинам. Ее первый муж тоже был нетерпелив по отношению к ней и его интересовало только то, что она может сделать для него. Она сказала, что просто хочет найти другого партнера. Она открыла мне, что причина, по которой у нее снизились оценки, заключалась в том, что она обучалась в школе-интернате и над ней там очень сильно издевались, очень несправедливо. Ее родители не знали и не интересовались. Она чувствовала себя очень одинокой. Я сел близко к ней и заговорил с ней, улавливая ее чувствительность, ее уязвимость и в том месте, где она чувствовала себя маленькой, я чувствовал ее потребность быть замеченной просто от того, кем она была, а не в качестве части чьей-либо повестки. Я был тем, кому была небезразлична ее борьба, а не просто достижение результата. Она начала плакать, становилась все более мягкой. Я заявил, что она мне интересна вне всяких планов о том, что она должна быть кем-то другим. Казалось, что она нуждалась в такого рода внимании и мы продолжали сидеть там какое-то время, пока я поощрял ее принять этот опыт. Я заметил, что эта ее часть нуждалась в заботе, внимании, в том, чтобы вырасти естественным образом, пока она не разовьет более сильный стержень, с которым она могла бы войти в отношения. В Gestalt мы не просто двигаемся в направлении, заданном клиентом, но также - что также немаловажно и о чем мне известно, как терапевту - работаем с совершенно незнакомыми для них вопросами. Затем мы перемещаем все это целиком в осведомленность в настоящее время и исследуем контекст - нередко семью, но не всегда. После чего информация о Поле переносится обратно в настоящее и в само терапевтическое взаимоотношение. Такие действия создают ясную терапевтическую повестку, процесс, с помощью которого мы можем продолжать работать над той темой, которую она первоначально задала - желание найти другого партнера.
Бетина говорила о своем страхе того, что ее муж рано умрет - в его семье была история ранних смертей; предсказатель судьбы сказал ей, что он может умереть, а он не ложился спать до поздна каждую ночь. По мере того, как мы беседовали, стало ясно, что проблема была в том, что он игнорировал ее: поздно ложился спать, выпивал и играл в азартные игры со своими друзьями; когда он приходил домой, он был шумный и ненимательный к ней, будил ее. Он мало времени проводил с семьей, а семейные деньги проиграл в азартных играх. Это продолжалось большую часть их семейной жизни, несколько десятилетий. В тех семейных системах, в которых есть элемент насилия, продолжающиеся некоторое время, существует совместно созданный аспект динамики, который обычно связан с контекстом Поля. На данном этапе она была очень зла, но они едва ли разговаривали друг с другом. Я отметил, что одновременно с чувством боли от того, что он умер, возможно она ощутила бы облегчение. Она согласилась. В Gestalt нас интересует оба конца полярности. Я спросил, что именно она хотела бы получить от меня. Она ответила, что некоторое водительство в том, что ей нужно делать. Она также открыла мне то, что ее отец имел схожие черты: просиживал до поздна, играл в азартные игры. Это признак наличия поля. Для меня было понятно, что это была серьезная, укоренившаяся и очень уязвимая ситуация. Ее супруг доверился своей родственнице, которая впоследствии критиковала Бетину. Пока она говорила об этом, она пощипывала себя. Поэтому я предложил ей "пощипать" свою родственницу и разместил перед ней подушку. Она упорно не соглашалась, пощипывая себя сильнее. Я немного напирал на нее, настаивая, чтобы она попробовала использовать для этих целей подушку, отметив, что это "просто подушка" и что в этом случае не будет никаких последствий. Это было непростой задачей для нее, но она сделала это, погрузив свои пальцы в подушку. Это то, что мы в Gestalt называем ретрофлексией - делать себе что-то, что предназначалось для других. Я также попросил ее сказать что-нибудь. Но потом она открыла мне, что также другие его кровные родственники влезали в ее дела и критиковали ее. Поэтому я остановил процесс. Весь этот процесс раскрывал укоренившееся бессилие, недостаток поддержки и такую модель общения между разными поколениями, которая имела черты неправомерных отношений. Это не тот вопрос, который можно было бы решить, только лишь предоставив инструкции типа "просто не делай этого!". И количество требуемой поддрежки, которая была необходима, чтобы выйти из этой ситуации, казалось огромным и нереалистичным, чтобы предоставить ее в течение единственного сеанса - важно понимать наши ограничения, как терапевтов, и не пытаться сделать что-то, что дает ложные надежды. Поэтому я повысил ее осведомленность, двигаясь в другом направлении. Я спросил ее, думает ли она, что все мужчины эгоистичны; но она ответила, что так не думает.Затем я отметил, что считаю мужчин немного эгоистичными. Она ответила: "ну, я это допускаю". Таким образом, она начинала брать на себя ответственность, при этом мне не нужно было "препятствовать ей". Я взглянул на нее и сказал ей, что могу видеть, насколько она несчастлива. Это был момент встречи. Я не хотел пытаться спасти ее из этого места или исправить что-либо - в такой же мере я хотел, конечно, увидеть другую жизнь для нее. Я сел рядом с ней в этом месте. Я назвал то, что я видел: сложилась ситуация, которая была схожа с опытом ее матери. Ситуация, которая продолжалась на протяжении десятилетий. Которая, казалось, становилась все хуже и хуже. И в которой она застряла, несмотря на то, что обладала некоторыми знаниями в области психологии. Мы акцентировали депрессивную природу ситуации для того, чтобы не преуменьшать ее значение. Я не комментировал, не выносил суждения и не предлагал что-либо, но просто признавал ее наличие. Таким образом я мог видеть ее, и я сел рядом с ней, рассматривая то, что происходило в реальности. В Gestalt мы назывем это "сидеть вместе с творческим вакуумом". Это не кажется чем-то творческим само по себе, но пока мы находимся вместе с этим, не погружаясь в это и не убегая от этого, может появиться что-то еще. Она ответила: "Ну вот, мы закончили разговаривать, и я почувствовала небольшое облегчение". Я понял это и отметил, что фактически брака уже не существует. Так, что же теперь? Я спросил на сколько процентов, по ее мнению, существует вероятность, что все изменится. Я спросил, какие действия потребуются от нее для этого - здесь был ход для некоторых возможных действий. Она ответила, что может найти способы быть счастливее. Это было хорошим знаком - субъективное решение для того, чтобы начать изменения. Когда я попросил рассказать по-подробнее, она ответила, что может уделять больше внимания детям, но я заметил, что это как раз то, что она уже делала для того, чтобы справиться с браком. Она назвала некоторые другие способы для нее стать счастливее. Но я хотел большее от нее: некоторые объективные действия, которые она может предпринять, чтобы изменить ситуацию. Она рассказала, что он жаловался на то, что она больше не делала ему завтрак по утрам. Поэтому, очевидно, ему все еще нужна была какая-то забота, и он скучал по этому времени. Поэтому я спросил ее, какую именно "услугу за услугу" она могла бы попросить, если бы она сделала ему завтрак. Она ответила - время с семьей. Это звучало как хорошее начало: не слишком интимно, но являлось своего рода сигналом к чему-то иному. Я попросил ее перечислить, сколько бы она хотела и как часто. Затем я предположил, что она могла бы предлагать ему делать завтрак такое же число раз. Я подчеркнул ей, что, если она собиралась создать новые отношения из пепла, это заняло бы несколько лет и ей потребовалась бы значительная поддержка в этом процессе. В Gestalt мы довольны даже одним маленьким кусочком - интегрированным - за один раз. В данном случае что-то возникло из вакуума, и все это появилось из ее действий, а не являлось результатом ее приглашения рассказать ей о том, что ей следует делать. Моим "водительством" было направить ее внимание, во-первых, на то, "что есть", а затем помочь ей приземлиться в появившемся образе того, для чего у нее действительно хватает энергии.
|
|
|
Джереми и Мирада - пара в зарегистрированном браке - делали упражнение, которое включало в себя отталкивание друг от друга с упором на ладони, чтобы настроиться на свою агрессию. 
