Перед тем, как углубиться в детали, я сказал ей: «мое впечатление о тебе, когда я смотрю на тебя — это как будто твои глаза пронизывают меня как иглы». Это оказало довольно сильное влияние на меня. Общее между твоим бывшим мужем и мной то, что я мужчина и я чувствую, что часть той энергии, которую ты ощущаешь по отношению к нему может также присутствовать здесь со мной.
Я спросил ее о том, в чем была ее проблема, и она ответила - в злости.
Я спросил ее, что именно ее злило. Она начала мне рассказывать очень длинную историю о своих обстоятельствах...спустя некоторое время я опять спросил: о-кей, так что конкретно тебя злит. И снова она продолжила свой долгий рассказ.
Мне пришлось спросить ее несколько раз перед тем, как она смогла отчетливо, прямо и лаконично сообщить мне о том,что была зла потому, что чувствовала себя преданной своим мужем, так как он прекратил поддерживать ее в финансовом отношении, чтобы иметь возможность вложить деньги в бизнес, который он вел. Кроме того, она была зла на него за то, что он лгал ей и ее родителям (с которыми они жили вместе) об этом.
Я сказал: да, ты выглядишь разозленной, я могу это видеть в твоих глазах. Что ты чувствуешь прямо сейчас?
Она начала рассказывать мне о вещах, которые имели отношение больше к ее оценкам, суждению и мнению, а не к чувствам.
Она сказала в действительности следующее: «Я защищаюсь, когда мои чувства атакуют»
Поэтому я предложил ей представить, что я ее бывший муж и «снять с меня часть обвинений». Она начала объяснять то, что она чувствовала: что в этой ситуации тоже есть ее вина.
Я направил ее снова и попросил рассказать что-нибудь непосредственно мне, начиная свой рассказ словами: «Я зла.....»
Наконец, она начала выражать свои чувства непосредственно с указания тех вещей, которые злили ее.
Я признал понимание ее чувств, понимание того, что я могу видеть и слышать ее злость...а также то, что я могу видеть ее слезы - поэтому я также могу видеть ее боль.
Я продолжал поощрять такое непосредственное выражение чувств и она продолжала балансировать между злостью и слезами. По мере того, как она почувствовала себя услышанной, она приобрела большую уверенность в отношении выражения своих чувств непосредственным образом. Она также долго молчала, когда ее переполняли чувства и мои простые признания.
В конце концов, ей стало гораздо легче и она смогла высвободить большое количество боли и злости, которые она удерживала в себе с момента развода.
Для того, чтобы такой процесс был успешным, я должен был проявлять постоянство в том, чтобы концентрироваться на ее осведомленности, позволять ей получать свой опыт от моего участия в эксперименте с ней и прерывать ее рассказ, который был ее способом уклонения от слишком глубоких переживаний. Я предложил ей относительный контейнер для злости и поддерживал и поощрял ее выражение себя...потребовалось некоторое время, чтобы она смогла почувствовать себя в достаточной безопасности, чтобы это реализовать. Я также не поддерживал ее избегание некоторый вещей, вместо этого требуя от нее выражать ее собственное переживание так, как оно есть.
В ответ , я сделал ей признание, которое стало тем, о чем она мечтала: быть замеченной и услышанной в этом месте. Я не был ее бывшим мужем, но энергетический обмен между нами был достаточно сильным, чтобы она смогла почувствовать себя удовлетворенной тем, что она смогла выразить все мне, как представителю. Установленная мной связь в начале процесса о том, что я тоже мужчина, стала достаточной для того, чтобы добавить силы в ее чувства и моя восприимчивость была действительно достаточной для того, чтобы она не воспринимала это просто как «актерскую игру».
Что я заметил, это то, что она не рыдала, не кричала, не била кулаком в подушку и даже не повышала свой голос. Злость движется сквозь взаимоотношение и сквозь отношения о собственности, но не обязательно присутствует в драматических методах терапии.
Комментариев нет:
Отправить комментарий