|
Сны, мечты и рассказы все похожи друг на друга: они дают нам доступ к человеку во всей полноте. Джесси сочинил историю о двух мальчиках- близнецах. Они оба играли на одной стороне дамбы. Главный персонаж, назовем его Тони, боялся воды. Другой близнец, Джек, нет. Джек находился в воде, играя и подшучивая над Тони, приглашая его зайти в воду. Тони сдерживался. Их мать умерла некоторое время назад и о них заботилась мачеха. У Тони был камень в кармане, подарок на память от матери. Джек вытащил камень из его кармана и бросил в воду. Тони бросился в воду за ним и потом обнаружил, что чувствует себя хорошо в воде. Он забыл про камень. Проблемой Джесси было то, что он сомневался в том, нужно ли ему женится на девушке. Он любил ее, но не чувствовал себя уверенно в вопросе будущих долгосрочных отношений и он не мог прийти к твердому решению. Мы исследовали этот сон позволив Тони определить каждый персонаж. В образе Тони он боялся воды, окунуться в нее. В образе Джека он был внезапным, уютным в самом себе, игривым. В образе умершей матери он был любящим, молодым, мягким. В образе воды он был глубоким. Его опыт в образе матери здесь был важен, так как его собственная мать была холодна и отдалена, и это было частью его затруднений в отношениях с женщинами - он боялся приблизиться слишком близко, боялся того, что холодность может войти в отношения. Поэтому то, что было ясно здесь, это его связь с более глубокой, теплой, женственной частью его опыта. Этом было мотивирующим элементом для него, чтобы прыгнуть в воду. Также было ясно, что ему необходима была помощь его "близнеца", кого-то, кто не боялся и мог бы взять тот образ теплой матери и "бросить" его в воду. Поэтому я спросил его, смогли бы мы это обыграть. Я был бы тем близнецом, который вытаскивает памятный подарок из его кармана и бросает его в воду. Он согласился, поэтому рассказ был следующий "сейчас я достаю памятный подарок, сейчас я бросаю его в воду". После этого он представил, как он заходит в воду. Затем он почувствовал, что расслабился. Это было глубокое переживание для него. Он чувствовал себя неподвижным, устроенным и способным ощутить более глубокое пространство внутри себя, которого не касались так сильно его заботы о будущем взаимоотношений. Как описано в рассказе, как только он очутился "в воде", память о матери не нужна была больше ему. Хотя было ясно, что некоторые вещи были все-таки ему необходимы. Во-первых, чтобы кто-нибудь ему помог - ему нужен был "близнец", чтобы привлечь его внимание к образу матери, проявляющей теплоту, по которой он тосковал. Кроме того, его естественным порывом было двинуться к тому месту. И наконец, он мог действительно оставаться с собой, он больше не был разделен на части, в которых одна желала нырять, но сомневалась, а другая просто хотела двигаться вперед в жизнь. Он почувствовал, что две соединились вместе. У него было ощущение связи с глубоким, теплым, женственным в его сердце, поэтому он смог нырнуть в жизнь, во взаимоотношения без сомнения.
Джон испытывал трудности в том, чтобы чувствовать определенную посвященность своей девушке. Он не был уверен в отношениях. Ему приснился сон. Он и его девушка занимались любовью. Его отец и мать были где-то сзади него. Его отец был молодым человеком, уверенным, сильным. Он был неуверен, он не хотел, чтобы она забеременела. Его отец вышел вперед и он почувствовал облегчение. По Фрейду вы могли бы считать этот день знаменательным, но мы действуем по другому в Gestalt. Gestalt имеет дело с интеграцией и принадлежностью, поэтому мы все это определяем как части сна. Они предоставляют нам доступ к нашим собственным полярностям и к нам самим. Поэтому я попросил его "быть" каждой из других частей сна. Сам по себе он сомневался, отступая назад. В образе девушки он желал всем своим сердцем, не сдерживаясь. В образе отца он был открыт, понятен, здоров В образе матери он был обманчивый, призрачный, не желающий быть замеченным, прячущий себя. Здесь было совпадение: отец вместе с девушкой оба были уверены, тверды, а он и его мать - оба неуверены, не проявили твердость, прятались. Поэтому мы исследовали эту холодность, в особенности то, как он проявлял холодность в отношениях в ряде случаев. Мы посмотрели на то, как холодность выражалась в его "трусости" в отношениях с его девушкой и в его затруднении посвятить себя ей. Мы исследовали холодность, то, что он называл "эмоциональной пустотой", его нечувствующей стороной. Он связывал это со своим опытом депрессии и в особенности с переживанием "бессмысленности". Получение осведомленности о его холодности, расширило его возможности, так как он мог рассматривать это, как нечто фундаментальное, что он принес в отношения. Чтобы получить другой опыт, ему необходимо было бы найти способы "согреть" себя, не прибегая к необходимости использования внешнего источника ( девушки). Это основывается на принципах осведомленности, понятиями Gestalt об ответственности и необходимостью иметь дело с тем, "что есть". Его холодность - это не то, что будет меняться, но она встроена в то, как он вводит себя в отношения. Хотя он может увеличить свою осведомленность, и наполненность выбором, и понять, как это проявляется в отношениях.
Бриджит была очень чувствительным человеком. Раньше у нее были тяжелые аллергии и она также была физически чувствительна к окружающей среде, также ее легко было напугать. Она рассказала о том насколько тяжело ей приходилось, когда кто-то злился на нее. Она чувствовала себя очень уязвимо, даже если все сводилось только лишь к разногласиям с ее партнером. Она говорила "мое тело мне не принадлежит, я онемела, никакого чувства границ". Поэтому ей было тяжело находиться в своем теле, особенно тогда, когда кто-то рядом был недоволен. Я спросил о ее собственных ошибках. Она рассказала о тех периодах, когда она могла быть упрямой или бесчувственной по отношению к другим. Я говорил о своей собственной упрямости и бесчувственности. Она сказала, что способна молчаливо оттолкнуть другого, сделав взгляд своих глаз резким. Я попросил ее представить свои глаза в тот момент, когда она отталкивает кого-нибудь таким образом. Она описывала, что "они горячо покрасневшие; я могла бы убить кого-нибудь ими". Я высказал одобрение тому, чтобы она оставалась с этими горячо покрасневшими глазами и прожигала ими людей. Она рассказала о том, как представила, что шлепает кого-то по лицу. Она обладала преимуществом в сексуальности, когда была молодой женщиной и у нее было много злости по отношению к мужчинам. Она чувствовала свою власть и просила о том, чтобы обращали внимание на другую часть ее тела. Она чувствовала себя сильной в своих мускулах, коже и ногах. В прошлом находиться в ее теле было для нее "как пытка", но сейчас ей было хорошо. Мы разговаривали о ее сексуальности. В течение многих лет она была сексуально застенчива, боязлива и могла легко застыть в отношениях с партнером. Я попросил ее представить себя сексуально агрессивной со своим партнером. Она во многом смогла составить образ. Мы исследовали другие области ее жизни, в которых она могла проявлять себя агрессивно - игра в бейсбол со своим сыном. Она прекрасно себя чувствовала. В данной сессии мы начали с ее уязвимости и боязни, когда она вне своего тела. Это состояние слабости было очень знакомо ей и было отличительной чертой ее взрослой жизни. Оно пересекалось с моментами интимности с ее мужем и ее способности к здоровому общению. Роль того, "на кого оказывают давление", была на противоположном полюсе для того, кто оказывает воздействие на других. Несмотря на то, что это было молчаливым явлением, через определение ее опыта, как "человека, оказывающего давление", мы могли бы оценить ее собственную злость. Соматический маркер этому - ее взгляд, был ключом к углублению ее оптыа злости. Визуализация агрессивного состояния выполнила эту задачу. Это ни в коем случае не являтся поощрением агрессивного "поведения" в отношении окружающих. Но больше имеет дело с переходом в другую полярность, так чтобы все соединялось в единое в одном человеке. Перемена была драматичной. Она больше не ощущала себя чувствительной, бессильной, боязливой или разобщенной. Она не только "опрокинула столы" на своих агрессоров, но и могла почувствовать свое движение к сексуальной активности со своим партнером, то чего не происходило в течение долгого времени. Для нее стало новым опытом открытие возможности вести себя агрессивно в игровых ситуациях либо в сексе, или со своим сыном, и предоставило ей иную перспективу.
У Джейн сын-подросток. У нее возникают трудности в мотивировании его поведения, а также существует противоречие в том, нужно ли давить на него в отношении успеваемости в школе, или предоставить ему свободу в определении своего собственного уровня. Он проводит много времени в Интернет. Она спрашивает меня совета, решений и моих инструкций. Конечно одна часть меня была бы счастлива дать ей родительский совет - в конце концов, я вырастил 5 детей. Существует множество мнений о том, что могло бы быть полезным. Однако я отклоняю ее приглашение и фокусируюсь вместо этого на ее чувствах, по мере того, как она описывает мне свою ситуацию. Она прыгает с темы на тему, вспоминая положительный опыт родительского участия, предвосхищая события, негативно влияющие на ее сына. Очень тяжело удерживать ее в настоящем, со мной и с ее чувствами. Я рассказываю о некоторых из моих ощущений, которые я испытывал, воспитывая своих подростков. Это создает некоторое пространство для нее, чтобы открыться и поговорить о чувствах беспокойства и напряжения. Я комментирую то, что я вижу и слышу и спрашиваю ее, в чем для нее разница. Она рассказывает о том, как пытается одеть счастливое лицо вместо того, чтобы всегда выглядеть обеспокоенной и угрюмой. В какой-то степени это для нее работает. Но ее напряжение выдает то, что все-таки этот прием не работает в полной мере. Поэтому я продолжаю фокусироваться на настоящем, на ее опыте, и рассказываю о своих собственных трудностях в то время, когда мои дети были того же возраста. Мало по малу она позволяет себе прочувствовать больше. Я прошу ее дышать глубже. Она говорит о том, что чувствует себя потерянной. Я предлагаю ей выйти из этого потерянного места вместо того, чтобы предлагать ей решения о нем. Я предлагаю представить одну минуту, когда мы вместе находимся в этом месте. Она расслабляется и затем начинает ощущать тепло внутри себя. Я замечаю, что ее рука располагается на ее животе, охватывая ребра. Я сообщаю ей об этом. Как правило, она ощущает беспокойство и напряжение внутри. Сейчас она чувствует теплоту. Я прошу ее вдыхать это полнее. Это момент интеграции. Наконец я предлагаю ей родительский принцип, который я узнал и который мне очень помог. Теперь она сможет усвоить его в момент открытости сердца, а не как интеллектуальную идею. Важность здесь состоит в том, что вместо того, чтобы прийти с готовыми решениями, она продолжала испытывать необходимость (и продолжала рассказывать о том, что другие дали ей), я перенес с ней сопротивление, пригласил ее остаться в настоящем, оставался с ней в ее потерянности, которая позволяла ей больше быть собой в том месте. Нацеленность была на отношения, а не на поведение.
У Габриэлы был 4-хлетний сын и она была на шестом месяце беременности от другого партнера, Жозе, который пожелал называться ее бойфрендом. Они были вместе в течение 2 лет. Она чувствовала конфликтность в ее отношениях с мужчинами. Жозе оказывал поддержку и с интересом ждал появления ребенка. У него был еще один ребенок от другой женщины, которая не жила с ним, и ребенку было 9 лет. Габриэла испытывала обильное чувство злобы по отношению к мужчинам. Ее отец держался в стороне и был вне досягаемости, и редко делал ей комплименты. Поэтому она испытывала одноврменно как страстное желание мужской доброты, так и неприятие любых знаков внимания. Жозе был с ней, но сомневался в необходимости посвятить себя ей и жениться на ней. Она испытывала сильное чувство злости по отношению к нему из-за этого, и это отдаляло их друг от друга. Но потом она испугалась, что он бросит ее. Как бы то ни было, она ожесточала себя и делала то, что было ей знакомо: считала, что ей нужно быть сильной и полагаться на саму себя. Проблема состояла в том, что когда она это делала, она отдалялась еще больше от той поддержки и доброты, которую она искала. Поэтому я пригласил ее перенести все это в настоящее вместе со мной - все-таки я был мужчина. Я попросил ее рассказать, почему она не доверяла мужчинам. Потом сказать мне прямо: "Я не доверяю тому, что ты собираешься быть добрым; я не доверяю тому, что ты здесь находишься не только в своих интересах." и т.д. Она отказывалась сказать мне эти вещи в лицо, но я подбодрил ее, сказав, что я чувствую себя стабильно и уверен в себе, и я смог бы это перенести. Поэтому она сделала это. Я спросил ее, как она себя почувствовала - немного онемевшей. Поэтому я попросил ее дышать, открыть свои чувства. Она соприкоснулась со своей злобой. Я попросил ее сказать это еще раз, со злобой. Она сделала это и расплакалась. Тот факт, что я слушал ее, не отталкивал и никак не реагировал, но просто оставался уравновешенным, затронул ее в глубине души. Я сказал ей, что чувствую себя ответственным за нее в этом. Она уставилась на меня, рыдая. Она так привыкла к тому, чтобы отталкивать людей в злобе, что найти кого-то спокойного стало новым опытом для нее. По мере того, как она приходила в себя, она сказала, что это было самое сильное переживание, которое с ней произошло. Осознавая то, что все-таки возможно дать ход своей злости и быть услышанной в своем желании, которое было у нее с детства. Опыт не обязательно всегда был "исцеляющим". Но это был значительный новый опыт подобный тому, который она могла бы интегрировать и он мог бы стать частью ее; осознание и сила и уверенность такого уровня, чтобы она не чувствовала себя так, как будто должна "держать весь мир на своих плечах". Конечно повышенная способность быть уязвимой могла бы создать положительные циклы во взаимоотношении так, что она могла бы прийти к результату, отличному от того, с которым она была знакома. Процесс Gestalt включал в себя рассмотрение контекста ее опыта, затем создание эксперимента, чтобы позволить ей приобрести новое переживание взаимоотношения. Я задействовал сам себя, поэтому мог отвечать непосредственно ей и таким образом установить связь "Я-Ты". Фокусируясь на терапевтическом отношении, я заложил основу для изменения взаимоотношений в оставшейся части ее жизни.
Чангчанг было около 50 лет. Она была очень добрым человеком. Действительно она очень заботилась обо всех вокруг нее. Но она призналась в том, что была несчастлива в замужестве. Она не чувствовала, что она реализуется в полной мере, чувствовала себя одинокой. Оказалось, что несмотря на то, что у нее были друзья, множество социальных контактов и что о ней хорошо отзывались, она все еще ощущала себя несчастливой и одинокой. Я вошел вместе с ней в непосредственный диалоговый режим. Я сказал ей: я чувствую себя очень уютно в твоем присутствии. У меня возникает ощущение, что ты очень много прощаешь и что существует большое пространство для меня, в котором я могу оставаться самим собой, и что ты примешь меня. Она согласилась - вот как она себя вела с людьми. Я рассказал ей о том, как мне нравилось это ощущение - чувствовать себя действительно в безопасности. Она кивнула и сказала, что это важно для нее. Я рассказал ей о том, как я бы представил себе возможность использовать это чувство - чувство уверенности в ней, возможности опереться на нее или принять ее теплоту. Будучи терапевтом для меня было непросто оставаться в роли власть имеющего, или профессионала, или отдающего ей, потому что я мог чувствовать свою необходимость, возникающую в лице ее щедрости. Она кивнула - она могла почувствовать все это, хотя редко кто так непосредственно описывает это словами. Я также сообщил ей о том, что я чувствовал себя немного неудобно в некотором трудноопределяемом отношении. Она только хотела отдавать и у нее было много, что отдать. Но способна ли она действительно получать. Могла бы она получить что-нибудь от меня? В ее глазах появились слезы. Что, по ее словам, было для нее тяжело. Меня это тронуло и я оставался в этом ощущении какое-то время. Мы сохраняли этот эмоциональный контакт в молчании, в течение некоторого времени. Но она не могла ничего взять от меня. Она почти подчинила себя отдаванию. В этом не было равновесия. Поэтому мы приступили к Gestalt эксперименту. Я нашел какие-то красивые стеклянные шарики в комнате и взял их в руку. Я сказал ей, что собираюсь давать ей по одному стеклянному шарику каждый раз. Я хочу, чтобы ты их принимала так, как будто на самом деле получаешь подарок от меня. Она согласилась и мы сделали это. Я это делал очень медленно, наблюдая за ней, чтобы убедиться, что она действительно получает от меня. Она дрожала, проявилась ее уязвимость, она плакала каждый раз, когда принимала стеклянный шарик. Она призналась, что это было впервые на ее памяти, когда она действительно что-то брала от другого человека. Она всегда была отдающим человеком, и это то, как она получила свою известность. Но в конечном итоге это оказалось пустотой, так как поток не был двусторонним, и в результате этого отношения имели склонность застывать. Следствием чего стало ее одиночество, несмотря на то, что о ней хорошо отзывались и что у нее было много друзей. В диалоге я использовал свой опыт. Вместо того, чтобы разговаривать с ней о ее прошлой жизни, мы перенесли все в настоящее и провели совместный эксперимент. Наш эксперимент оказался возможным, потому что я требовал от себя того же, что и от нее. Я наполнил смыслом социальную сделку по своей природе автоматическую и не имеющую смысла. Переживая этот эксперимент внутри себя (а не обсуждая его), она смогла принять его и стать открытой для чего-то другого.
Workshops coming up:
Hong Kong 6-8 June,
Personal Growth/Spiritual Growth
- see below
Shanghai 10-15 June,
Gestalt intensive
下一个即将到来的工作坊在2014年6月10日-6月15日! 请传播。更多信息，请电133-1176-7286,电子邮件: huangjianhe@vip.163.com或访问 www.zhxlw.net
-----------------------------------------------------
Steve Vinay Gunther : 澳大利亞利斯莫爾人,
一位在靈性路上走過了40個年頭的實修者;
一位手彈吉他情感真摯信仰『愛是一切』的吟唱者;
一位笑容可掬給人如沐浴春風般溫暖的『長輩』;
一位目光深邃眼睛裡流露著平靜與洞見的老師；
一位樸實無華卻可以將真理實相展示在你面前的完形大師。
何為靈性?如何去修行實踐? 它和心理治療的方法有何相似或不同之處？這些問題將透過審視所組成靈性和療愈的原則、實踐和體驗來進行探索和詮釋。
在工作坊中，老師將會把靈性修持的整個架構圖清晰地展示給大家,有了這張靈修地圖，我們在回歸靈性的路途上會很清楚自己在哪個階段，或哪個位置， 離目的地還有多遠。
這個工作坊是獨一無二的。它可以加深我們對自己靈性的了解，并指明怎樣去運用到與不同對象的關係中。此工作坊在過去的15年里曾在12個不同的國家開班；這是首次引入香港。
課程時間: 6月6 – 8日(10:00am – 6:00pm)
課程費用: HK$4800
上課地點: 本中心
入款帳號: 中國銀行(香港)分行: 012-5511-00-9663-6
帳戶名稱: WE CENTER (恒●慧)
注: 凡在5月15日前報名者優惠價HK$4300
本中心傾心提示： Steve Vinay Gunther 是值得推荐給朋友們的一位老師, 課程詳情請參閱附件。
Тревору было 33. Он вырос в Индии со своей матерью; его отец совсем не принимал участие в его жизни. Его послали в альтернативную школу, где студентам предоставлялось больше свободы, но не очень много руководства. Он приехал в Австралию, когда ему было около 20, и активно отдыхал и еще усерднее работал. По мере того, как он рос, его мать постоянно работала; он почти не видел ее, несмотря на то, что они жили в одном доме. Она приехала в Австралию 5 лет назад и купила дом, в котором он сейчас живет. Она компенсировала упущенное время - они проводили вместе больше времени сейчас, чем тогда, когда он рос. Тревор был умный, привлекательный, но казалось не мог найти себе девушку или хотя бы установить долгосрочные отношения. Со многими вопросами необходимо было иметь дело. Центральным из них был поддержка в противовес свободе. Тревор вырос очень свободным, как в школе, так и дома, но у него было немного опоры или поддержки. Поэтому я сам принес это в сессию. Я предложил ему себя на роль одного из учителей в школе. Во-первых, я сыграл роль учителя, который предоставил ему много свободы и узнал, как он себя чувствует. Для него это был знакомый опыт - приятные ощущения от свободы, но с другой стороны ощущение потерянности. Затем я сыграл роль учителя, которого у него не было: предоставляя ему конкретные инструкции, но и также выражая ободрение. Слезы появились в его глазах и присущее ему беспокойство уменьшилось. В то же время, ему это было незнакомо и он ощущал определенную революционность этого. Затем мы поменялись ролями. Я играл роль его, а он - роль учителя, который дает инструкции и оказывает поддержку. Это доставляло ему большее удовольствие. Он чувствовал себя более уверенным. В связи с этим возник ряд тем, в которые мы погрузились глубже: инструктирование, поддержка, ободрение, беспокойство и революционность. Я попросил определить те места его тела, в которых он ощущал каждое из этих переживаний. Затем я попросил его нарисовать рисунок, содержащий каждый из элементов. Я дал ему задание на дом нарисовать серии таких рисунков. На следующей неделе он вернулся в основном осознав, что он никогда не сможет соединить вместе эти отдельные области: инструкции ограничивались работой, свобода отдыхом, а его желание высокой оцененности приводила к своего рода манипулирующему поведению во взаимоотношении. В этом процессе мы использовали опыт Gestalt для воплощения и обыгрывания различных аспектов себя, мы принесли прошлый опыт в настоящее, мы создали новые ситуации, чтобы повысить осведомленность, и мы исследовали эти ситуации в разрезе телесных ощущений. Мы использовали творческий процесс искусства, чтобы углубить осведомленность дальше, и терапевтические отношения, чтобы обеспечить безопасное место для того, чтобы соединить все это в диалоге.
|
|
|
